Начало здесь: часть 1, часть 2, часть 3, часть 4, часть 5, часть 6, часть 7, часть 8, часть 9, часть 10, часть 11, часть 12, часть 13, часть 14, часть 15, …………….Часть шестнадцатая, Когами. Когами хмыкнул:- Поверь мне, там нет ничего интересного. Обычная съемная холостяцкая квартира. Он набрал код на домофоне, они вошли и поднялись на 16-ый этаж.
Он открыл дверь электронным ключом и посторонился, пропуская гостя вперед. Сам снял куртку и повесил на вешалку, разулся и прошел на кухню, ожидая, что Макишима пойдет за ним. — Тогда будем пить коньяк. Если, конечно, ты не возражаешь. — Сам он пить больше не хотел, но, помня о том, что сказал Макишима, даже допускал, что тот действительно никогда еще не был с мужчиной, поэтому лучше помочь ему расслабиться.
Сего разулся, скинул куртку и прошел на кухню, сев на маленький диванчик у стола. Взгляд упал на набор ножей, которые почему-то лежали на столе рядом с холодильником, и блондин усмехнулся:
— Ты лучше убери их подальше, пока я не начал пить. Мне потом не хочется попасть в больницу, вдруг мы опять поругаемся…Или мало ли что…
Пожав плечами, точно ему все равно, что пить, Сего положил руки на стол. Неприлично? Ну и фиг с ним!
Когами вынул из холодильника бутылку коньяка, затем достал из шкафчика бокалы и расставил на столе. Бросил беглый взгляд в сторону ножей.
— Не думал, что ты меня боишься. Могу пообещать тебе, что не брошусь на тебя с ножом, — он усмехнулся и принялся наливать темно-янтарную жидкость в бокалы.
-Не то, чтобы боюсь, но мне не чужда осторожность. — Хлопнул глазами Сего, забирая у него бокал и делая глоток. Горло как-то сразу обожгло. — Знаешь, притчу об одном священнике, которому дьявол предложил сделку -совершить любой из трех грехов, в обмен на то, что потом до конца дней священника больше не будет его совращать с пути истинного? Даже если знаешь, раз уж я начал рассказывать…Священник согласился и выбрал путь наименьшего зла-напиться. Напившись, он переспал с женой своего друга, а затем убил друга, который заявился невовремя. Прискорбное грехопадение… Не хочу, чтобы у нас все так печально закончилось, не начавшись.
Когами повернулся к лежащим за его спиной ножам, взял один, задумчиво провел пальцем чуть выше кромки лезвия, представил себе, как белая рубашка Макишимы расцвечивается алым, «Красиво, но бессмысленно», усмехнулся и убрал ножи в буфет.
— Ты не любишь боль, Сего? — он вскинул на него вопросительный взгляд.
-Боль и наслаждение две стороны одного составляющего, правда, с разных концов. — Сего задумчиво пожал плечами, рассматривая Когами в свете кухонной лампы. — Но боль делает человека уж слишком уязвимым. Ты спрашиваешь так, будто хочешь ее мне причинить. Я не прав?
Взгляд Когами потемнел. Он сделал большой глоток из бокала и несколько секунд смотрел на Сего из-под упавшей на глаза челки прежде, чем ответить. Когда он заговорил, казалось, что эти слова даются ему с трудом, как будто что-то в этом признании его смущало.
— Дело не в этом. Ты верно подметил насчет уязвимости. Уязвимость открывает путь для искренности. Я не хочу причинять тебе боли, но я хочу твоей откровенности. Может быть, и уязвимости тоже, — он опустил глаза, словно чувствовал, что сам сказал что-то слишком откровенное.